Княжья русь - Страница 65

К оглавлению

65

— Я не боюсь колдовства! — угрюмо заявил сакс, нянча беспомощную десницу. — Я знаю, как поступать с колдунами! В огонь их!

— Опрометчивые слова, — укоризненно произнес Славка. — Здесь — не христианская земля. Как бы тебе самому не угодить в огонь.

— Ништо! — с яростью процедил сакс. — Скоро и сюда придет Крест!

— Пасть закрой! — рявкнул на него обладатель золотой цепи.

Славка не знал германского языка, но о сути сказанного догадался.

Еще он обратил внимание, что к их разговору прислушиваются и местные.

Тут очень кстати русам принесли здоровенное деревянное блюдо с жареными потрохами — и разговор естественным образом прервался.


Наверху, в просторной горнице с надежной дверью, Богуслав сказал Антифу:

— Переночуем здесь, а завтра я, пожалуй, потолкую с местными старейшинами.

— О чем? — поинтересовался друг.

— О том, что сегодня сболтнул сакс. Кажется мне, им будет легче общаться с людьми князя Мешко, если они будут уверены в дружеском расположении Киева.

— А оно есть, это дружеское расположение? — усомнился Антиф. — Волыняне платили дань Святославу и Ярополку… пару раз. Но что-то я не слыхал, чтобы они кланялись оброком Владимиру. Забыли, наверное…

— Такую забывчивость еще можно исправить, — усмехнулся Богуслав. — Пока еще можно…

Глава двадцать восьмая
СТАРЫЙ ДРУГ

Ночь прошла спокойно.

Лучинка, как и прошлую ночь, спала под боком у Богуслава. Но, как и в прошлую ночь, ничего меж ними не было, хотя Лучинка знала (женским чутьем), что рус ее хочет. Только знака от нее ждет. Лучинке же сделать такой знак было трудно, и потому она даже немного сердилась на Богуслава. Почему он ей не поможет?

Утром вой проснулись с рассветом. Устах и Соколик пошли проверить коней,

Богуслав с Крысой во дворе сначала обливали друг друга колодезной водой, потом затеяли возню — кто кого. Прочие гости стояли в сторонке и не решались подойти к колодцу. Два огромных воина, мощных, нечеловечески быстрых, даже без оружия внушали простым смердам почти суеверный страх.

Завтракали у себя. Потом Богуслав с нурманом оседлали коней и уехали. Лучинка видела, как один из вчерашних лехитов пешком побежал за ними. Сказала об этом Антифу. Тот спокойно кивнул и принялся перебирать стрелы. Важное дело. Русы холили свое оружие так же тщательно и бережно, как семья землепашцев — единственную лошадку. О лошадях, впрочем, русы тоже заботились очень хорошо. И лошади у них были такие умные, что Лучинка диву давалась. Понимали всё, почти как люди.


Богуслав решил начать свое знакомство с волынской знатью с того самого десницы, который не испугался лехитов и не побоялся предложить себя в князья.

Оказалось, что после смерти прежнего князя старшина городская от власти десницу отставила, так что жил он теперь не в кремле, а на собственном подворье.

Подворье, впрочем, было немаленькое.

На решительный стук в воротах отворилась узкая (всаднику не проехать) калитка.

— Кто такие? — строго спросил плечистый отрок с редкой порослью на щеках.

За спиной отрока скалили клыки два кудлатых волкодава.

— Не твоего ума дело! — отрезал Хриси. — Хозяина зови! Видеть его хотим!

— А он тебя, нурман, видеть хочет? — насмешливо поинтересовался отрок.

Хривла схватился за плеть — поучить дерзкого, но Славка тронул его руку — погоди! — и двинул Ворона вперед, чтоб отрок увидел и его.

— Дурня не валяй, — строго произнес Славка. — Я — сотник великого князя Владимира Богуслав Серегеич. Довольно тебе?

— Дык ясное дело! — Отрок улыбнулся Славке широко и радостно. — Варягу батюшка завсегда рад, а уж тебе, сотник Богуслав, — и вовсе! Подождите малость, я ворота отворю.

— Богуслав! — Ворота только открылись, а с крыльца уже сбегал седоусый воин, хорошо знакомый Богуславу.

— Драй! — воскликнул Славка, спрыгивая наземь. Обнялись, будто старые друзья.

Собственно, Драй был скорее отцовским другом, чем Славкиным. Но знакомы они были давно и хорошо.

— Сынок мой Улад! — Драй кивнул на отрока.

— Хриси, гридень из русов киевских, — представил Славка своего спутника.

— Русов? — уронил крепкую челюсть Драев сынок. — Не серчай, Хриси! — повинился он. — Ты ж с виду — чистый нурман.

— А я и есть нурман! — осклабился Хриси и хлопнул отрока по плечу. — Молодец, глазастый!

— Пожалуйте в дом! — пригласил Драй. — Сынок, распорядись, чтоб челядь на стол накрыла. Хозяйка моя померла позапрошлой зимой, а младшая женка — в тяготи. Последние дни донашивает. Я ее к мамке отправил, а то у нас в граде нынче повитухи надежной нет. Была девка, так ее старшина здешняя, пни старые, лехитам отдали. Будто заморила она кого…

— Что ж не вступился? — спросил Богуслав.

— Так я для них чужой теперь. Жена моя покойная со здешними князьями в родстве была. Детишек у нас не было, а Улад — у меня от первой. Так что для здешних я — не родович, а как есть пришлый. Считай, изгой.

— В нашем доме тебе всегда рады будут, — заверил Славка. — Да и воевода Устах, чай, не чужой тебе человек.

— Устах живой? — обрадовался Драй. — Точно знаешь?

— Когда из Киева уезжал, был живой, — заверил Славка. — Поживей тебя.

Обменялись новостями. Драй покинул Полоцк, женившись второй раз. То есть восемь лет назад. Служил волынскому князю. Теперь — никому.

Посидели до полудня. Поговорили обо всем. Потом Драй послал сына к Толстому Выже: забрать Славкиных спутников и вещи.

65